Серёжа, Саша и Оля сидели во дворе на поваленном столбе. Они уже пятый раз начинали "Под небом голубы-ы-ым есть город золото-о-ой…" - никак не получалось. То Серёжа убегал, то Саша отставал, то Оля очень низко гудела.
      Вдруг из облаков кто-то сказал:
      - Дети!
      Серёжа, Оля и Саша посмотрели вверх. Из окна двадцать восьмого этажа на них смотрела Нина Сергеевна, мама Коли Кузнецова. Нина Сергеевна славилась умением ходить по верёвке.
      - Дети, я вас научу петь хором, я же хормейстер. Знаете, что такое хор?
      - Четыре, - сказал Серёжа.
      - Ну, можно и три, - поправила Нина Сергеевна.
      - Три - это удовл., четыре - хор., а пять - отл., - сказала Оля.
      - Это не тот хор, - улыбнулась Нина Сергеевна. - Хор - это когда…
      - Лучше научите нас ходить по верёвке, - попросил Саша.
      - Нет, ребята, - покачала головой Нина Сергеевна. - Этому долго. Надо очень много всего перестирать и высушить. А вот петь хором, играть на арфе, решать тригонометрические уравнения, говорить по-японски - пожалуйста, за полчаса. По верёвке…
      И Нина Сергеевна пошла по бельевой верёвке, протянутой от её окна до соседнего дома, дошла до середины, сняла высохшие Колины джинсы, сделала сальто и вернулась домой.
      - …это надо, чтобы у вас был такой Коля.
      - Да, - согласились Серёжа, Оля и Саша.
      Коля Кузнецов славился умением за восемь секунд испачкать краской джинсы и куртку.

Встретились как-то в тёмном переулке два разбойника - Фиолетовый и Ключ.
      - Кошелёк или жизнь, - говорит Фиолетовый. - Я разбойник.
      - "Я разбойник", - передразнил Ключ. - Кто хочет, тот и называет себя разбойником!
      - А вот! - обиженно сказал Фиолетовый.
      Он достал альбом с фотографиями и открыл первую страницу.
      - Это вот я в наручниках. А это мы в камере.
      - Тогда прошу прощения, - сказал Ключ. - Я тебе тоже кое-что покажу.
      Ключ достал из пакета толстую книгу, открыл её на четырнадцатой странице и громко прочитал:
      - "Я таких бандитов ещё не встречал! Даже носовой платок отнял. Хладнокровный злодей! Тряпичник! Чтоб ты заразился гайморитом от моего платка! Семёнов Сергей Владимирович. Г. Москва, ул. Семёновская, д. 241/4, кв. 592; тел. 888-54-4". Это отзывы тех, кого я ограбил в переулке, - объяснил Ключ.
      - Здорово, - сказал Фиолетовый.
      - И таких отзывов целых тридцать четыре.
      - Здорово! Надо и мне книгу отзывов завести, - сказал Фиолетовый. - Ну пока.
      Разбойники пожали друг другу руки, обменялись кошельками и пошли в разные стороны.

- Оля, завтра пойдём в поликлинику, у тебя возьмут кровь на анализ, - сказал папа.
      - Кровь! - испугалась Оля.
      - И правда, ты как-то страшно говоришь, - сказала мама папе. - Надо по-другому. Оленька, завтра пойдём к дяде доктору, он возьмёт у тебя маленькую капельку крови. Это не больно - как комарики кусают.
      - А-а-а-а-а! - заплакала Оля.
      - Вместо Оли кровь сдам я. И точка, - сказал дедушка.
      - Тебе же шестьдесят лет, - усмехнулся папа. - У тебя же радикулит. А подумают, что это у Оли. И не разрешат ей качаться на качелях. С радикулитом нельзя.
      - А-а-а-а-а! - плакала Оля.
      - Ладно, не плачь. - Папа включил свет и открыл балконную дверь. - Ты сможешь вытерпеть один укус обычного комара?
      - Смогу, - сказала Оля. - К комарам я на даче привыкла.
      За десять секунд в комнату влетело три комара. Комар укусил Олю в правое плечо. На следующий день папа отнёс комара в поликлинику. А ещё через два дня были готовы результаты анализа. У Оли нашли радикулит.
      "Наверно, я не того поймал", - подумал папа.

Папа и Оля ходили по ярмарке мёда. На ярмарке мёд можно пробовать. Специальными пластмассовыми палочками.
      - Сейчас будем учиться выбирать мёд, - сказал папа.
      Он зачерпнул пластмассовой палочкой высокогорную липу и дал Оле.
      - Пока ничего не говори, - предупредил папа. - Надо всё попробовать, сравнить.
      Он зачерпнул пластмассовой палочкой каштановый и дал Оле. Потом донник, молочай, падевый, гречишный…
      - Ты сравниваешь? - строго спросил папа.
      - Да, - сказала Оля.
      - Ты что-нибудь решила? - строго спросил папа.
      - Решила, - сказала Оля.
      - Ну?
      - А как называются люди, которые всю жизнь сравнивают мёд?
      - Дегустаторы.
      - А можно я, когда вырасту, стану дегустатором?
      - Можно.
      Папа уже привык, что Оля каждый день меняет свою будущую профессию.
      - А сейчас скажи, какой мёд тебе больше всего понравился?
      - Мне понравилось сравнивать, - сказала Оля. - Давай купим у всех продавцов по маленькой баночке. И я дома буду каждый день сравнивать.
      Пришлось папе покупать сорок три маленьких баночки мёда.
      - Не забудь ещё специальные пластмассовые палочки, - сказала Оля.
      Пришлось папе выпрашивать у продавцов пластмассовые палочки.
      По дороге домой папа и Оля зашли в магазин "Мясные деликатесы" - мама просила купить шестьсот граммов сырокопчёной колбасы.
      - Папа, а дегустаторы только мёд сравнивают? - спросила Оля.
      Она разглядывала витрину с колбасами.
      - Да, - сказал папа.
      - Что же вы ребёнка обманываете! - возмутилась продавщица.
      Но папа очень строго посмотрел на продавщицу, и та быстро добавила:
      - Нет-нет, девочка, дегустаторы пробуют ещё манные каши.
      Продавщица испуганно посмотрела на папу. Папа кивнул.

Однажды купец пожаловался лекарю:
      - Я очень богатый, а мне уже три дня почему-то грустно. Почему я такой грустный?
      - Эх, - вздохнул лекарь. - Я тоже всё время грустный.
      - Ты-то понятно. - Купец посмотрел на плащ лекаря. - У тебя денег нет. У тебя плащ дырявый.
      - Нет, я не поэтому!
      - Поэтому! - усмехнулся купец. - Если я тебе дам десять золотых монет, сразу развеселишься.
      - Не развеселюсь!
      - Развеселишься!
      И купец дал лекарю десять золотых монет.
      - Ой! - удивился лекарь. - Как мне стало хорошо! Весело! Ха-ха! Спасибо!
      Он стал смеяться и прыгать.
      - А мне почему уже три дня грустно? - спросил купец. - У меня десять тысяч таких монет. Я должен в десять тысяч раз больше тебя прыгать.
      - А у вас сухость во рту есть? - спросил лекарь.
      - Есть, - ответил купец.
      - А тошнота, бессонница, бледность, потливость, сыпь, красные пятна на коже, дрожание рук, учащённое дыхание, посинение ушей, вываливание языка, галлюцинации, сверления в животе и покалывания в пятках? Знакомые мелодии узнаёте?
      - Здорово! - удивился купец. - Это всё про меня!
      - И давно это у вас началось? - спросил лекарь.
      - Три дня назад.
      - Вот поэтому вы и грустный! - уверенно сказал лекарь.
      - Да? - спросил купец.
      - Да, - сказал лекарь.
      - Не знаю, - грустно вздохнул купец, - может быть.

- Мама, а чем отличаются настоящие художники от детей, которые просто так рисуют?
      - Ну понимаешь, - задумалась мама, - у настоящих художников… это… раскрепощение цвета и это… многослойность выпуклости.
      - Понятно, - сказала Оля.
      Но маме стало понятно, что Оле ничего не понятно. Потому что Оля всегда говорила "понятно", когда ничего не понимала.
      - В общем, картины настоящих художников висят в Третьяковской галерее, - сказала мама.
      И пошла на кухню варить макароны.
      - Подумаешь, - сказала Оля.
      Оля нарисовала папу и положила рисунок в карман куртки. Потом пришла в Третьяковскую галерею и сдала куртку в гардероб. И позвонила маме.
      - Мама, моя картина уже висит в Третьяковской галерее. Значит, я настоящий художник и мне не надо больше ходить в художественную школу.
      - Нет, надо, - не согласилась мама.
      - Но ты же сама говорила! - стала возмущаться Оля.
      - Если твоя картина висит в Третьяковской галерее, то тебе надо работать в художественной школе учительницей.
      И Оля стала работать в художественной школе учительницей.
      И в мае в гардеробе Третьяковской галереи висело сто двадцать курток. Хотя на улице было очень тепло и в куртках уже никто не ходил.
      И все дети в художественной школе, где работала Оля, стали считаться настоящими художниками.

Втрамваях надо уступать места. Тогда в голову приходят хорошие мысли: "Вот говорят, что я плохой, а я - видите какой?"
      А с такими мыслями легче делать уроки на завтра, поливать цветы, аккуратно вешать одежду на вешалку и вытирать пыль.
      Дима часто ездил в трамваях.
      Даже если было много свободных мест, он убеждал, уговаривал, угрожал:
      - Бабушка, садитесь! Слышите?! Нет, на моё место садитесь! Куда пошли?! На моё!!! Я уступаю! На моё!!! На моё!!!
      И бабушки садились. Им ничего не оставалось делать.
      В четверг Дима два часа ездил в 39-м трамвае, но так и не смог уступить своё место: не было бабушек.
      Дима пришёл домой, лёг на диван и включил телевизор.
      Он не стал делать уроки на завтра, не полил цветы, не повесил аккуратно одежду на вешалку, не вытер пыль: не хотелось шевелиться. И в голове были такие мысли: "Наверное, я правда плохой".
      А всё из-за бабушек, которые непонятно куда пропали в этот четверг.

[в пампасы]